представь себе страусиную ферму, где православные монахи разводят страусов
сюрреалистичненько, а это ведь и правда есть
и мне кажется, что это могло бы быть неплохой локацией, где разворачивался бы сюжет, построенный на переплетении абсурда и личной драмы кого-нибудь из участников
какой-нибудь монах, в прошлом толуольный наркоман, решивший от токсикологического познания нейросетей обратиться к Священному Писанию и духовной практике
каждое утро выгоняя страусов пастись в поле
он смотрит на розовое солнце и задается ещё не ясным для него самого вопросом
и тут, гроза
майские грозы
страусы в рассыпную по полю, кто куда
и один из них, прямо перед этим монахом,
пытается спрятать голову в песок
но получается так, что он отбивает земной поклон, и благочестиво пятится назад, потому что вместо песка вдруг натыкается на каналлизационный люк с профилем
Кесаря Нерона
в глазах страуса вздымаются огни апокалипсиса
птица не понимает, почему вместо мягкого и уютного песка её голова наткнулась на холодную преграду...
Вокруг профиля монах читает надпись
"Человек создан для счастья, как птица для полета"
Кажущуюся здесь такой неуместной, но в то же время...
Секундное просветление
осознание смысла
и герой нашего рассказа уходит, с развевающейся на ветру бородой, пригубив из фляги с растворителем номер 646, навсегда позабыв про монастырь и благочестивое изучение священных писаний. Его душа смеется, он делает ещё один, богатырский глоток растворителя, и насвистывает что-то из Гражданской Обороны. В этот день на небе зажглась новая звезда.

А вместо эпиграфа будет постпиграф, стихи Г. Иванова:

Гаснет мир. Сияет вечер.

Паруса. Шумят леса.

Человеческие речи,

Ангельские голоса.

Человеческое горе,

Ангельское торжество…

Только звезды. Только море.

Только. Больше ничего.

Без числа, сияют свечи.

Слаще мгла. Колокола.

Черным бархатом на плечи

Вечность звездная легла.

Тише… Это жизнь уходит,

Все любя и все губя.

Слышишь? Это ночь уводит

В вечность звездную тебя.